Том 22. Письма 1890-1892 - Страница 94

К оглавлению

94

Сегодня я послал Вам повесть. Адрес автора Вы найдете на обертке.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

Егорову Е. П., 14 декабря 1891

1063. Е. П. ЕГОРОВУ

14 декабря 1891 г. Москва.


14 дек.

Уважаемый Евграф Петрович! Посылаю Вам собранные мною 116 р. Продолжение будет. Список жертвователей я пришлю в следующий раз.

Собираю я втихомолку, без какого-либо шума, и думаю теперь, что письмо в редакцию или корреспонденцию, о которой я писал, следует поместить в газете не раньше января. Я полагаю, что в январе у Вас уже прочно будет стоять лошадиное дело, картина будет ясна, а следовательно, и для жертвователей всё будет ясно; в январе я приеду к Вам непременно и вместе сочиним что-нибудь. Во всяком случае сочинить что-нибудь нужно.

Напишите же насчет школьников и их кормления. Я тотчас же помчусь в Комитет грамотности, который поможет Вам. Вообще пишите. Без Ваших распоряжений я не ступлю самостоятельно ни одного шага. Я Ваш агент, так Вы и смотрите на меня и почаще пишите руководства ради.

Мои Вам кланяются.

Ваш А. Чехов.

Линтваревой Н. М., 14 декабря 1891

1064. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ

14 декабря 1891 г. Москва.


14 дек.

Уважаемая Наталья Михайловна, смотрите же, я распорядился, чтобы «Русские ведомости» выслали Вам наложенным платежом свой «Сборник». Не подпишитесь в другой раз.

Ну-с, Маша 22-го выезжает к Вам, сопровождаемая моим благословением, которое навеки нерушимо. От Вас она поедет дальше… У меня ужасно широкие планы!!!

Целый месяц мотала меня лютая инфлуэнца. Ударила она сначала в голову и в ноги, так что я слег в постель, а потом ударила в легкие, так что я кашлял неистово и стал худ, как копченая стерлядь. Просто беда! Целый месяц безвыходно сидел дома, то есть, вернее, не сидел, а лежал и ходил, а работы по горло. Теперь дела пошли на поправку, но все-таки чихаю и кашляю, и временами голова у меня болит прескверно. Решено: вон из Москвы! Даю Маше полномочия. Пусть купит какую-нибудь конуру на лоне природы. А. И. Смагин уже сватает какой-то хутор.

Сижу я дома безвыходно, но все-таки Савич выскочил. В Нижегородской губ<ернии> делается уже по мере сил то, что нужно. Еду туда в январе, а теперь изображаю из себя благотворительную даму, которая всем уже надоела. Сегодня на поле битвы послал 116 рублей. Вообще дела идут неплохо. Работает на месте очень хороший человек, и ничто ему не мешает, так как он земский начальник. Работает он в одном из самых глухих участков, где нет ни помещиков, ни докторов. Теперь занимаемся покупкою лошадей, которых крестьяне продают за гроши. Лошадей кормим, а весною возвратим их хозяевам. Одним словом, Савич выскочил. Когда понадобится хлеб, то буду телеграфировать, буде Вы его еще не продали. Но, быть может, и не понадобится; стало быть, таким покупателем, как я, можете и пренебречь. Адрес поля сражения такой: Станция Богоявленное, Нижегородской губ., земскому начальнику Евграфу Петровичу Егорову. Это на случай, если у Вас Иваненко даст с благотворительною целью концерт.

А Харитоненко умер!

В эту осень мне многих пришлось похоронить, и я даже как-то оравнодушел к чужой смерти, но Ваше семейное горе произвело на меня тяжелое впечатление. Зинаида Михайловна хорошо сделала, что умерла, — это правда, но все-таки ужасно жаль ее. У меня недавно была жена Гаршина, вдова. Она знала Вашу сестру, когда еще та была здорова. Впрочем, не надо тянуть заупокой, ибо и сами помрем.

А если Маше удастся что-нибудь сделать, то Савич совсем выскочит.

Привет всем Вашим. Желаю здравия.

Маньяк-хуторянин и Географ

А. Чехов.

Тихонову В. А., 14 декабря 1891

1065. В. А. ТИХОНОВУ

14 декабря 1891 г. Москва.


14.

Милый Владимир Алексеевич, письма Вашего, о котором Вы пишете, я не получил.

Право, не знаю, как быть с заглавием моего рассказа! «Великий человек» мне совсем не нравится. Надо назвать как-нибудь иначе — это непременно. Назовите так — «Попрыгунья».

Итак, значит «Попрыгунья». Не забудьте переменить.

150 р. получил. Merci-с.

Всего хорошего!

Ваш А. Чехов.

Шехтелю Ф. О., 14 декабря 1891

1066. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

14 декабря 1891 г. Москва.


14 декабрь.

Здравствуйте, дорогой Франц Осипович! Сколько зим, сколько лет!

И я о том же… От утра до вечера, куда бы вы ни пошли, везде говорят вам только о голодающих и дерут с вас, вероятно, как (извините за литературное выражение) с сидоровой козы. И я тоже о голодающих… Дело вот в чем. В одном из самых глухих уголков Нижегородской губ<ернии>, где нет ни помещиков, ни даже докторов, один мой хороший приятель, в высшей степени порядочный и живой человек, организовал голодное дело. А я ему помогаю. Он несет на месте всю черную работу, а я сижу в Москве и изображаю из себя благотворительную даму; в январе и я поеду на поле битвы, поехал бы и теперь, но держит инфлуэнца. Замыслы у нас широкие.

Но я с Вас ни копейки не возьму, хотя я и благотворительная дама. Вы дайте мне только слово, что если во время шумного пира, или где-нибудь на юбилее, или на свадьбе в Вашем присутствии будет собран хотя один рубль в пользу голодающих, то Вы возьмете его и отдадите нам. Также дайте слово, что Вы будете помнить о нас до самой весны. Если будет подходящий случай и попадется какой-нибудь рубль, то направляйте его ко мне (Мл. Дмитровка, д. Фирганг) или же прямо на место: Станция Богоявленное, Нижегородской губернии, земскому начальнику Евграфу Петровичу Егорову. О каждой потраченной копейке жертвователь получит самый подробный отчет, украшенный цветами моего беллетристического таланта и казенной печатью. Последнее, полагаю, важнее.

94